Форум » » Гибель империи » Ответить

Гибель империи

БД: Сегодня в Екатеринбург прибыл экс-премьер России Егор Гайдар 23.10.2006/11:24/ Политсовет, 23.10.2006. Экс-премьер, а ныне директор Института экономики переходного периода, депутат Государственной Думы РФ и директор Института экономики переходного периода Егор Гайдар приехал в Екатеринбург, чтобы представить здесь свою новую книгу под названием «Гибель империи». Организаторами мероприятия выступают НКО Фонд «Центр «Со-Действие», а также ряд телерадиокомпаний Екатеринбурга. В ходе визита Е. Гайдар прочтет в Уральском государственном университете публичную лекцию перед студенческим и преподавательским сообществом и представителями общественности — политологами, журналистами, юристами, историками. Общая численность заявленных участников на сегодняшний день составляет около 70 человек. Затем в Доме актера пройдет круглый стол, на котором и произойдет собственно презентация книги. В мероприятии примут участие члены Клуба региональной журналистики (КРЖ), слушатели и выпускники Школы публичной политики, депутаты ЗС и ГД, преподаватели, бизнесмены, представители администраций города и области, представители СМИ — всего около 50 человек. http://news.politsovet.ru/n_news.asp?article=15425

Ответов - 6

БД: Важным элементом стабилизации последних лет было ставшее уже дежурным поношение предшествующего десятилетия (или даже шире - всего исторического интервала между К.У. Черненко и В.В. Путиным). Управляемая реакция была регулярным механизмом перевода стрелок на предшествующее царствование, а равно и регулярным заигрыванием с советской символикой и мифологией. Т. е. восстановлением (хотя бы и декоративным) преемства с советской эпохой - ценой усиленного отмежевания от начальной постсоветской эпохи. Естественно - и от антинародных реформ начала 90-х. Поносить предшественников - дело обычное, тем более что вряд ли они полностью безгрешны, но всякий, у которого взор не полностью затуманен от ненависти, должен признать, что у реформаторов начала 90-х наличествовал ряд извинительных обстоятельств. Обрушение коммунистического государства (а с ним - и государства вообще) было столь быстрым и стремительным, что никто не знал толком, как быть и как действовать (всезнающие люди появились позже, а на рубеже 1991-1992 гг. их не было ни видно и ни слышно), - между тем балансирование на грани полного коллапса принуждало к скорым действиям, и когда умирающему делают экстренный массаж сердца, не всегда заботятся о целости ребер. Объем ликвидных запасов и ресурсов, могущих как-то подпружинить шоки, был близок к нулю. В стране быстро устанавливалось двоевластие - все реформаторские мероприятия шли на фоне усиливавшегося клинча между президентом и Верховным Советом. Наконец, работа в пожарных условиях и при этом малочисленной, неполной командой плохо способствует методическому разъяснению мельчайших деталей проводимых мероприятий. Работа с гражданами была близка к никакой, тогда как оппоненты правительства с людьми работали - и весьма. Такие объективные ограничители правительственной деятельности имели бы место в любом случае - хоть бы кабинет был составлен исключительно из величайших гениев всех времен и народов. Тот, кто от увлечения (не-)управляемой реакцией отказывается даже слышать о каких бы то ни было объективных трудностях того времени, имеет, конечно, на это право, однако он должен понимать, какая высокая планка требований к действиям любого российского правительства тем самым выставляется. Поношением Ельцина и Гайдара вечно жив не будешь. Пройдет еще немного времени, и управляемый реакционер дождется ответа: "Вы бы еще Хрущева вспомнили". Общий же принцип "Всякая вина виновата" останется затвержен. Но тогда совсем не поздоровится нынешней власти, так успешно преодолевающей страшное наследие Ельцина-Гайдара, - да, собственно, уже нездоровится. Если планка задрана так, что никакие объективные трудности брать в расчет не положено, что тогда сказать о нынешнем социальном реформаторстве Путина-Фрадкова-Зурабова, вообще не знающих тех проблем, которые стояли перед Ельциным и Гайдаром. Вместо пустых золотовалютных резервов - проблема, как справиться с притоком валюты. Все-таки пять тучных нефтяных лет. Вместо запредельного дефицита - устойчивый профицит. Никаких проблем с парламентом. Временной ресурс также завиден: во-первых, можно маневрировать сроками, ибо нет необходимости работать в режиме пожарной команды, во-вторых, у правительства и администрации (где в результате широковещательной реформы вновь оказались знакомые все лица, стало быть, с них и спрос - бачили очи, що куповали) было как минимум три спокойных года, чтобы подготовить более или менее обдуманный план реформирования. Тем более что с общими принципами никто даже особенно не спорит - требуют всего лишь, чтобы их конкретная проработка не была самоубийственно халтурной. Вместо того является филькина грамота, к тоже же все время переписываемая. "На охоту ехать - собак кормить" - вот и вся формула реформирования в эпоху тучных лет и стабильности, так приятно, а главное - сильно отличающаяся от формулы псевдореформирования в эпоху тощих лет и анархии. В нашу эпоху рейтингов всякому должны быть знакомы хотя бы четыре действия арифметики. Но тогда имеет смысл сравнить ужасные реформы Ельцина-Гайдара с ожидаемыми блестящими реформами Путина-Фрадкова-Зурабова. Просто берем две дроби, где в числителе - качество, осмысленность и системность мероприятий, а в знаменателе - благоприятствующие обстоятельства, т.е. наличие жировых запасов, политическая поддержка, свобода маневра etc. Числители примерно сопоставимы, зато знаменатели 1992 и 2004 различаются на порядки. Если власть так хорошо реформирует в тучные годы, хотелось бы знать, что будет, когда настанут годы тощие. МАКСИМ СОКОЛОВ "ИЗВЕСТИЯ"

БД: * http://www.iet.ru/news.php?category-id=1011&news-id=7754 Гибель империи. Уроки для современной России О причинах распада Советского Союза сказано уже очень много, однако, по мнению автора, в системном виде основания и механизм его крушения до конца не проанализированы. В последнее время доступ к архивным документам, позволяющим пролить свет на развертывание кризиса советской экономики и государства, вновь становится ограниченным. Тем не менее, те материалы, которые уже были рассекречены, позволяют разобраться в том, что произошло со страной. Советский Союз был территориально интегрированной империей, одной из мировых сверхдержав. За несколько лет до его распада в реальность того, что произошло в 1988–1991 гг., почти никто не мог поверить. Неожиданность, быстрота, с которой рушатся, казалось бы, непоколебимые империи, порождает ощущение нереальности происходящего. Нетрудно убедить общество в том, что государство, которое столь неожиданно развалилось, можно при наличии политической воли столь же быстро восстановить. Это иллюзия, причем опасная. Платой за нее стали реки пролитой крови. Легенда о процветающей, могучей державе, погубленной врагами-инородцами – миф, опасный для будущего страны. В представленной работе автор пытается показать, насколько этот миф ошибочен и далек от действительности. Цена этих ошибок в мире, где есть ядерное оружие, слишком высока. Пытаться вновь сделать Россию империей – значит поставить под вопрос само ее существование. Риски движения в этом направлении высоки. Именно поэтому важно понять, чем были империи, сформировавшиеся на протяжении последних веков, почему они распались, каковы ключевые проблемы, связанные с их расформированием. В первых главах книги это сделано на основе анализа мирового опыта, в последующих – на базе изучения того, как, собственно, рухнула последняя империя XX в. – Советский Союз. В ХХ в. рухнули все существовавшие к его началу империи. Механизм их демонтажа был специфическим, накладывался на своеобразное сочетание политических и экономических проблем в монополии и бывших колониях. В Советском Союзе кризис развертывается на фоне эрозии основ легитимности тоталитарного политического режима и падения цен на нефть, от которых в начале 1980-х годов зависело состояние бюджета, потребительского рынка, внешнеторгового и платежного балансов. Поэтому несколько глав книги, необходимых для того, чтобы понять контекст того, что произошло в начале 1980-х – середине 1990-х годов ХХ в. в Советском Союзе, посвящены анализу причин нестабильности авторитарных и тоталитарных режимов, проблемам, с которыми сталкиваются страны, экономика которых в высокой степени зависит от конъюнктуры рынка природных ресурсов. У автора есть преимущество по отношению ко многим другим исследователям крушений империй, написавших по этому поводу интересные работы: он один из авторов Беловежских соглашений, зафиксировавших факт краха Советского Союза. То, как практически происходит распад империй, с какими проблемами приходится сталкиваться властям бывшей метрополии, автор знает лучше многих других. И все же, как отмечает сам автор, он не взялся бы за эту работу, если бы не видел, насколько политически опасна сегодня эксплуатация постимперского синдрома в российской политике, не знал об очевидных, бросающихся в глаза аналогиях между риторикой политиков, использующих постимперскую ностальгию в нашей стране, и стандартами пропаганды национал-социалистов поздневеймарской Германии. Выше очерчен основной круг проблем, исследованию которых посвящена эта книга. Далее кратко остановимся на вопросах, рассматриваемых в отдельных главах. Глава 1 «Величие и падение империй» – это в основном исторический экскурс. В главе анализируются предпосылки и фазы становления империй, основные причины и этапы их развала, начиная с Римской империи, но основное внимание уделено истории создания и краха европейских империй как составной части процесса, связанного с беспрецедентным ускорением экономического роста и социально-экономическими изменениями, которые начались в северо-западной Европе на рубеже XVIII–XIX вв. Глава 2 «Авторитарные режимы: причины нестабильности». Лидеры авторитарных режимов, тех политических структур, которые не опираются ни на традиционную легитимацию, ни на принятую обществом процедуру формирования правительства и парламента на основе конкурентных выборов, устранившие политических конкурентов, подавившие оппозицию, поставившие под контроль средства массовой информации, нередко полагают, что находящиеся в их распоряжении средства принуждения достаточны, чтобы обеспечить стабильность власти. Однако, как показывает опыт, такие формы организации власти внутренне нестабильны. И это связано не с привходящими обстоятельствами или случайностями, а с самой их природой. В чем же причины нестабильности авторитарных режимов, широко распространенных в период, когда база устойчивости традиционных монархий подорвана социальной трансформацией, а предпосылки стабильных демократий еще не сложились? Попытка ответа на этот вопрос – предмет данной главы. Авторитарные и тоталитарные режимы нестабильны. Их крушение – вопрос времени, но когда и как они рушатся – прогнозировать трудно. Это может происходить под влиянием разнообразного сочетания обстоятельств. В Советском Союзе важную роль в запуске механизма кризиса экономики, политической системы сыграло падение цен на нефть, произошедшее между 1981 и 1986 гг. Это тема следующей главы – Главы 3 «Нефтяное проклятье». Современный экономический рост – процесс беспрецедентный в истории, труднопрогнозируемый. Изменения условий мирового развития ставят перед государствами новые проблемы, требует выработки адекватных ответов, способности менять социальные институты, формы организации общественной жизни. В странах, экономики которых зависят от сырьевых товаров, непредсказуемость цен на них осложняет ситуацию. От динамики цен на ресурсы зависит уровень инфляции, доходы населения, возможность оплачивать внешний долг. Это серьезный вызов. Не все богатые ресурсами страны оказываются способными на него ответить. В этом – одна из причин того, что темпы экономического роста в них более низкие, чем в странах, не обладающих ресурсным богатством. Опыт решения проблем, порождаемых нестабильностью сырьевых рынков, не дает простых рецептов. Что он показывает несомненно – это значимость готовности национально-политической элиты к изменениям мировой конъюнктуры, понимания ею того обстоятельства, что здесь таится реальная угроза. Опыт ХХ в. показал, что для богатых ресурсами стран, сталкивающихся с рисками неблагоприятной конъюнктуры, важно иметь проработанную программу мероприятий, осуществляемую в случае падения цен на сырье; правительство должно понимать какие последствия это будет иметь для бюджета, платежного баланса, потребительского рынка, обслуживания внешнего долга, стабильности банковской системы. Советский союз в начале 1980 годов такого плана не имел. Последствия этого оказались тяжелыми. Об этом в следующих трех главах: Главе 4. «Советский Союз начала 1980-х годов. Трещины в фундаменте»; Глава 5. «Политическая экономия внешних шоков»; Глава 6. «Государственное банкротство и гибель империи, опыт СССР». В «Послесловии» автор в основном останавливается на процессах, происходящих в России в последние 2–3 года: свертывании элементов демократии и реального федерализма. Автор отмечает, что, разумеется, сегодняшний режим в стране не имеет ничего общего с жестким тоталитарным режимом Советского Союза, и, тем не менее, многие слабости и элементы неустойчивости, характерные для авторитарных режимов, в нем начинают проявляться. Устойчивость финансовой системы в перспективе снижается. Россия, как и раньше СССР, становится финансово все более зависимой от сохранения цен на нефть на уровне, который является исторически аномальным. Конечно, по мнению автора, по состоянию на сегодняшний день, риски дестабилизации положения в России существенно ниже, чем те, которые существовали в СССР начале 1980-х годов. Все реалистичные прогнозы показывают, что при накопленных валютных резервах стабилизационного фонда даже при неблагоприятном развитии событий, Россия в 2006–2008 гг. не столкнется с серьезным финансовым кризисом. Однако, обсуждая подобного рода долгосрочные риски, важно думать, отнюдь, не только о короткой политической перспективе. Принимаемые сегодня важные экономические решения, бюджетные обязательства, определяют те контуры, в которых придется дальше работать российским органам власти, на ближайшие 10–15 лет. Для подтверждения взглядов, которые представлены в работе, автор привлек обширный статистический и библиографический материал. Все выводы, которые сделаны в книге, подкреплены конкретными данными. В то же время работа подкупает тем, что она написана не только для ученых-экономистов. Она может быть с большим интересом встречена и историками, и политологами, а также широким кругом читателей.

БД: Автор: Е.Т.Гайдар, А.Малахова Дата публикации: 01.06.2006 Серия: Новые Известия Примечания: Оригинал - http://www.newizv.ru/print/47410 Принадлежит к тематикам: - Издания ИЭПП / Публикации во внешних изданиях и СМИ - Издания ИЭПП / Публикации во внешних изданиях и СМИ / СМИ Автор российских экономических преобразований находится сейчас между двумя юбилеями. Весной он отпраздновал свое 50-летие, а осенью исполнится 15 лет с тех пор, как он вошел в правительство РФ, в котором начал заниматься реформами. О том, зачем это было нужно и куда зашел процесс сегодня, Егор ГАЙДАР рассказал «Новым Известиям». Фото: АНАТОЛИЙ МОРКОВКИН– 15 лет назад ситуация в стране была страшная: полки магазинов пустые, золотовалютные резервы практически на нуле, денег у государства нет ни на что. Сейчас все иначе: очередей практически нет, о дефицитах забыли, власть не знает, куда девать нефтедоллары. Не хотелось бы вам оказаться в кресле премьер-министра сегодня, чтобы, как говорится, «почувствовать разницу»? – На этот вопрос очень просто ответить. Если бы валютные резервы страны осенью 1991 года составляли 235 млрд. долларов, а не ноль, как тогда, никто бы ни меня, ни моих коллег по правительству реформ к рычагам власти не пригласил. Очередь желающих распорядиться средствами стояла бы от Москвы до китайской границы. – Однако, несмотря на все перемены, у нас так и не прижились такие ценности, как «коммерческая жилка», «рынок», «свобода предпринимательства». Почему большинство по-прежнему хочет быть одинаково нищим и не любит тех, у кого получается зарабатывать деньги? – Не согласен с такой оценкой. Граждане России оказались более способными к коммерческой деятельности, предпринимательству, проявлению инициативы, чем я и мои коллеги в середине 1980-х годов полагали. В стране на протяжении трех поколений не было легального предпринимательства, полноценных рынков. За частное предпринимательство в соответствии с действовавшим законодательством полагался длительный срок тюремного заключения. Многие экономисты и социологи в конце 1980-х годов убеждали, что потребуются поколения, чтобы восстановить способность наших сограждан вести предпринимательскую деятельность. Опыт показал: для решения этой проблемы нужны годы, но не десятилетия. – Но, согласитесь, Егор Тимурович, богатых у нас все равно не любят! – А их не любят отнюдь не только в нашей стране. Принять то, что кто-то обеспеченнее тебя потому, что у него сильнее воля, он более предприимчив, энергичен, удачлив, способен точно оценивать и принимать на себя риски, а не просто потому, что он редкостная скотина, – не просто. В России эта проблема усугубляется историей. Причем речь идет отнюдь не только о последних ее годах. Перечитав российскую классику, нетрудно заметить, что отношение к частной собственности в нашей стране на протяжении веков было более чем спорным. То, что делает в глазах общества частную собственность легитимной, позволяет принять факт существования тех, кто богаче тебя, – традиция. Так было при отцах, дедах, прадедах. Ключевая проблема сегодняшней России – механизма легитимации частной собственности не существовало на протяжении многих десятилетий и нет сейчас. То, что мы знаем об экономической истории последних веков, свидетельствует: без гарантированной, уважаемой частной собственности долгосрочно устойчивое развитие страны невозможно. Из той же экономической истории известно и другое: там, где за частной собственностью не стоит длинная традиция, обеспечить гарантии частной собственности непросто. Мы имеем дело с задачей, кажущейся неразрешимой. Но герой одной из книг, принадлежавшей перу братьев Стругацких, Кристобаль Хунта, «из принципа интересовался только такими задачами, для которых доказано отсутствие решения». Разделяю его позицию. – Грустный оптимизм. Вы ведь видите и слышите, что слова «либеральные ценности», «демократические реформы» стремительно исчезают из нашего лексикона, в ходу теперь «порядок», «усиление роли государства». Это тоже дань традиции? – Мода на слова «порядок» и «усиление роли государства» в сегодняшней России понятна. В конце 1980-х – начале 1990-х годов страна прошла через титанические социально-экономические и политические изменения. Исследователи описывают их словами «Великая революция». Рухнули старый порядок, система организации политической и экономической жизни, утратила привлекательность доминирующая на протяжении десятилетий идеология, произошли радикальные изменения в образе жизни людей, составе административно-политической элиты, распределении собственности. Когда я употребляю слова «Великая революция», не вижу в этом ничего романтического. Те, кто что-либо знает о социально-политическом развитии, осведомлены: революция – трагедия для общества, которое ее переживает, плата за неспособность элит предшествовавшего режима провести упорядоченные реформы, адаптировать национальные институты к вызовам меняющегося мира. Это время слабых правительств, неспособных эффективно собирать налоги, выполнять финансовые обязательства, поддерживать порядок на улицах, обеспечивать выполнение контрактных обязательств. У власти нередко яркие, энергичные, иногда жестокие политики. Как бы мы ни относились к Кромвелю, Робеспьеру и Ленину, отказать им в том, что они были сильными политическими лидерами, трудно. Тем не менее все они возглавляли слабые правительства, неспособные собирать налоги. О бюджетных неплатежах в России начала 1990-х годов, в период президентства Бориса Ельцина, большинство взрослых граждан России слышало. Однако, думаю, не все знают, что главной экономико-политической проблемой кромвелевской Англии в XVII веке также были бюджетные неплатежи, многомесячные задержки выплат тем, чьи доходы зависели от государственного бюджета, – в первую очередь армии. Проблема не в личностях. Правительства революционной эпохи слабы не потому, что их лидерам недостает твердости. Дело в другом. За ними не стоит историческая традиция, укоренившееся представление о правилах игры на политическом поле. Соревнующиеся за контроль над органами государственной власти политические силы норовят вместо того, чтобы разыграть изящный вариант Паульсена в сицилианской защите, взять в руки шахматную доску и ударить противника по голове. Раньше или позже общество, уставшее от неэффективной власти, беспорядка, невыполненных контрактов, инфляции, невыплаченных зарплат, предъявляет спрос на «порядок» и «укрепление государства». В этом мы не одиноки. Так было в Англии XVII века, во Франции XVIII века, России и Мексике начала XX. Произошедшие изменения стали привычными, приняты и элитами, и обществом. Это открывает дорогу усилению правительства, расширяет свободу политического маневра. – Правильно ли я поняла, что в России «эпоха Кромвеля» закончилась навсегда и спроса на свободу теперь долго не будет? – Чтобы избежать обвинений в политической субъективности, не буду приводить российские примеры. Однако вряд ли кто-нибудь, что-либо знающий об английской истории середины XVII века, решится сказать: Карл II Стюарт как политический лидер был сильнее Кромвеля. Но Кромвель не смог распустить постоянную армию, решить ключевые проблемы английского бюджета. Карл II сделал это сразу после реставрации. Разница была не в силе воли, а в историческом моменте. Опыт показывает: стабильность реставрированных режимов, база которых накопленная за годы революции тяга к функционирующей власти, недолговечна. С течением времени, измеряемого жизнью одного поколения, общество устает от глупостей тех, кто, как Бурбоны во Франции, ничего не поняли и ничему не научились. Спрос на свободу вновь оказывается предъявленным. – Давайте вернемся из европейской истории в сегодняшний день России. Одна из самых горячих тем сейчас – вступление в ВТО. Мнения очень разные. Почему, на ваш взгляд, всему миру хочется в ВТО, а мы так капризничаем? – Мы не капризничаем. ВТО – организация, быть членом которой, если хочешь эффективно защищать свои интересы в мировой торговле, полезно. Опыт показывает: вступление в ВТО ускоряет темпы экономического роста принятой страны в диапазоне от 0,5 до 1% ВВП в год. Это немало. Однако не надо иллюзий. ВТО не сообщество романтических либералов, а клуб жестких отраслевых и страновых лоббистов, которых берут на работу и платят за то, что они отстаивают интересы тех, кто их поставил. А XX век показал: иметь такой клуб, регулирующий международные торговые споры, лучше, чем не иметь никакого. Быть в нем представленным для национальной экономики полезнее, чем оказаться изгоем. Вопрос об условиях вступления в этот клуб – предмет тяжелых переговоров. Мой хороший знакомый, в свое время министр иностранных дел Польши, в этой роли проводивший переговоры об условиях вступления в Евросоюз, описал происходившее двумя фразами: «Быть в Евросоюзе – это рай. Вести переговоры о вступлении в Евросоюз – это ад». Пока мы ведем переговоры о вступлении в ВТО. Это непросто. – В этом году вы отметили 50-летний юбилей. О старости говорить рано, но кое-какие итоги, видимо, уже можно подвести. Чем вы гордитесь, оглядываясь назад? – В ноябре 1991 года, когда Борис Ельцин пригласил меня работать в правительстве, экономическая ситуация в нашей стране была близка к той, которая сложилась в конце 1917– начале 1918 года. Как обеспечить снабжение крупных городов продовольствием, не знал никто. Запасы муки для хлебопечения были достаточны для снабжения населения в течение 3–5 дней. Самые распространенные слова в официальных документах советского правительства 1990–1991 годов, с которыми я тогда имел возможность ознакомиться, – «катастрофа», «неизбежная катастрофа», «чрезвычайная ситуация». Сегодня валютных резервов в России хватит примерно на 2,5 года импорта. Для нефтедобывающей страны в условиях высоких цен на нефть иметь такие валютные резервы разумно. Положение, при котором они опускаются ниже трех месяцев импорта, считают угрожающим сигналом. Когда валютные запасы падают до уровня меньшего, чем один месяц импорта, катастрофа более чем вероятна. К тому времени, когда я был назначен в правительство, валютные резервы были достаточны, чтобы обеспечить импорт в течение 1 часа 45 минут. И это у сверхдержавы, имеющей 31,5 тыс. ядерных боеголовок. После 21 августа 1991 года Советский Союз как государство не функционировал. Он не контролировал свои границы, таможенная и пограничная службы в важнейших портовых городах, в частности, в Прибалтике, союзным властям не подчинялись. То же относилось и к портам на Украине. Границ между провозгласившими свою независимость государствами не существовало. Союзный бюджет утратил контроль над налоговой системой. Общесоюзные потребности в финансовых ресурсах покрывались за счет печатного станка. Но и в области денежной политики союзные власти контролировать ситуацию не могли. Центральные банки союзных республик игнорировали указания Госбанка СССР, не информировали его руководство о своих действиях, соревновались в том, кто быстрее нарастит масштабы денежной эмиссии в безналичной форме. Некоторые государства, провозгласившие себя независимыми, разместили заказы на печатание собственных денег за границей. Ни одного полка, который двинулся бы хоть куда-нибудь для выполнения указаний союзной власти, осенью 1991 года не существовало. Важнейшее определение государственности – способность властей обеспечить монополию на применение насилия на контролируемой ими территории. Государства, которые не только не способны это сделать, но и предпринять что-нибудь для обеспечения порядка, существовать не могут. К осени 1991 года вопрос был не в том, распускать СССР или нет, речь шла о том, закончится ли его роспуск кровавой кашей по югославскому образцу, только замешанной на ядерном оружии, размещенном в 4 государствах с неопределенными и исторически спорными границами. Риск, что мы погубим не только свои страны, но и человечество, был серьезным. Ключевая задача была в том, чтобы провести процесс развода цивилизованно и без большой крови. Это предисловие к ответу на поставленный вопрос. Когда в начале лета 1992 года я понял, что мы доживем до нового урожая, сумев избежать голода в российских городах, что, наиболее опасное с точки зрения принятия механизма решения о его применении тактическое ядерное оружие сосредоточено в России, что вопрос о передислокации в нашу страну стратегических ядерных средств из Украины, Белоруссии, Казахстана согласован, что кровавой гражданской войны по югославскому сценарию начала 1990-х или России 1918–1922 годов не будет, я понял, что главное, что можно было сделать в жизни, сделано. Всё остальное – постскриптум. – А что в постскриптуме? – Из того, что удалось достичь в последние годы, доволен тем, что подготовил и помог провести радикальную налоговую реформу, в ее рамках добился введения плоского подоходного налога. Для любого человека, занимавшегося финансами, проведение реформы, позволяющей снизить предельные налоговые ставки и получить в бюджет сотни млрд. рублей доходов, – мечта. Рад, что успел опубликовать вышедшую в прошлом году книгу «Долгое время. Россия в мире: очерки экономической истории» и выходящую в ближайшие дни «Гибель империи. Уроки для современной России». Люди, мнению которых доверяю, говорят, что эти работы интересны. Наибольшая гордость в жизни – четверо детей, внук и внучка. О жене, Марии Стругацкой, применительно к гордости не говорю. Это не гордость, а любовь. – Но ведь подведение итогов – это не только плюсы, но и минусы. Они у вас есть? – О чем жалею? О том, что, когда в 1991 году надо было регулировать кризис советской экономики, не знал того, что знаю сейчас. Что за мной не было опыта полутора десятилетий, накопленного в 28 постсоциалистических странах, который позволил бы многие вещи сделать точнее. К сожалению, его в 1991 году в природе не существовало.


БД: интервью - Елена Сидорович, Москва-Томск 28.06.2006 Серия: ТОМСКИЙ ВЕСТНИ Оригинальный текст - http://vesti70.ru/stats/full/?id=2674 По следам конференции «Россия 2017 года», прошедшей в международном информационно-выставочном центре «Инфопространство»: презентация новой книги Егора Гайдара «Гибель империи. Уроки для современной России». Новая книга отца российских реформ о нас и для нас. В Москве, в международном информационно-выставочном центре «Инфопространство» в рамках конференции «Россия 2017 года» при участии Клуба региональной журналистики «Из первых уст» и при поддержке Института экономики переходного периода, а также фонда «Либеральная миссия» состоялась презентация новой книги Егора Гайдара «Гибель империи. Уроки для современной России». На ней присутствовал и корреспондент «Томского вестника». Сын своей страны Не буду лукавить, если скажу, что держать внимание придирчивой аудитории в течение нескольких часов может только очень талантливый человек. Неважно, кто этот блестящий лектор - экономист или политик. Или тот и другой «в одном флаконе» - как Егор Гайдар, например. А познакомиться с новой книгой директора Института переходного периода, доктора экономических наук, профессора, в недавнее время - депутата Госдумы и сопредседателя партии «Союз правых сил» Егора Тимуровича Гайдара пришло множество известных людей. Писатель Владимир Войнович, актриса Наталья Фатееева, экономист Татьяна Заславская, правозашитник Людмила Алексеева. А еще – Ирина Хакамада, Валерия Новодворская, Олег Сосковец, Павел Шеремет, Алексей Венедиктов… Открыл презентацию научный руководитель Высшей школы бизнеса Евгений Ясин. А потом бразды правления взял в свои руки Гайдар. Автор «Гибели империи» признался присутствующим, что к написанию данной работы его подвигло сочетание двух обстоятельств. Во-первых, все громче нынче звучат аплодисменты при словах «Советский Союз». Развал СCCР называется не иначе как величайшая геополитическая катастрофа 20 века. А во-вторых, цены на нефть в прошлом году, хоть и не приблизились к пику брежневского периода, но уже стали аномально высокими, необычными для предшествующих 130 лет существования отрасли. - Мне кажется, что, пережив крах постсоветской экономики, очень важно извлечь из него хоть какие-то уроки. И не повторять того же стандартного набора ошибок, который уже был сделан и за который представители поколения, здесь присутствующего, очень дорого заплатили, - заметил Гайдар. И признался: - Я ведь довольно много писал о советской экономике в конце 80-х-начале 90-х годов, и как мне казалось, неплохо представлял себе, что там происходило. Но когда я начал подробнее работать с документами – перепиской Министерства финансов, Госбанка с правительством, правительства с ЦК КПСС, понял, что довольно многое недооценивал… По мысли Гайдара, наверняка многие из сидящих в этом зале квалифицированных советских аналитиков, занимавшихся советской экономикой, в середине 80-х годов прошлого века были убеждены: да, разумеется, советская экономика неэффективна, имеет устойчивую тенденцию к падению темпов экономического роста, но ничего, что предвещало бы ее крах, на горизонте не видно. Когда экономика через несколько лет вдруг перестает существовать, это порождает ощущение случайности. Миф о том, что к власти пришли молодые, неподготовленные люди, которые развалили хорошую, устойчивую экономику, до сих пор очень популярен. Гайдар противопоставляет ему жесткий язык документа. В январе 54-го года Никита Хрущев пишет в Президиум ЦК КПСС записку, где излагает ключевую проблему советской экономики и этого времени, и всех последующих десятилетий. Суть ее предельно проста: « У нас перестали расти государственные заготовки зерна, и у нас быстро растет городское население. А чем мы его собираемся кормить?» На этот вопрос, по Гайдару, Советская власть все последующие десятилетия ответить не могла. Большое оживление в зале вызвало обнародование и другого документа советской эпохи, свидетельствующем об интеллектуальном уровне высшего руководства страны, под названием «О товарище Засядько». В нем говорится: «Товарищ Засядько вышел из запоя. Назначить товарища Засядько министром на Украину». В свое время выход из положения, а точнее, источник поступления необходимых для латания дыр в бюджете средств, был найден. 60-е годы прошлого столетия: открыты месторождения нефти в Западной Сибири. На слайдах, представленных автором книги, есть и название «Томскнефть». 1966 год: добыча у «Томскнефти» здесь составляет 05 миллионов тонн. 1972 год - уже 5,9 миллионов тонн, а в 1984 – 12. Не сравнить, конечно, с «Главтюменьнефтегазом» (2,8, 56,8 и 364,4 соответственно), но все-таки… Этими миллионами тонн и держалась империя. Сколько могла. - Месторождения осваивались, как выяснилось, варварскими способами. Несмотря на протесты нефтяников, представителей министерства нефтяной промышленности, - подчеркивает Гайдар. И снова цитирует документ. Алексей Николаевич Косыгин регулярно звонит начальнику главка со словами: «Дай 3 миллиона нефти сверх плана, а то с хлебушком совсем худо!» - Советские руководители могли бы понимать риски, связанные с нестабильностью того ресурса, на котором стояло снабжение страны продовольствием, - замечает Гайдар. Сегодня, по его мнению, в России наступил как раз тот момент, когда надо особенно пристально вглядеться в реалии Советского Союза, чтобы не наступить на те же ржавые грабли. Внук своего деда Егор Тимурович Гайдар не был бы внуком своего легендарного деда, если бы не написал свою «Гибель империи» как писатель. С живыми образами, яркими сравнениями, аллегориями. С цитатами наконец – не просто умело виртуозно подобранными, а выстраданными. Книгу предваряют слова Иосифа Бродского: «Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря». Глава под названием «Нефтяное проклятие» открывается восклицанием экс-министра нефти Саудовской Аравии, шейха Ахмеда Заки Ямани: «Лучше бы мы открыли воду!» А страницы, рассказывающие о Советском Союзе начала 80-х годов, начинаются с Окуджавы: «Римская империя времен упадка Сохраняла видимость полного порядка. Цезарь был на месте, соратники рядом. Жизнь была прекрасна, судя по докладам». Даже эпиграфы свидетельствуют о нарастании скорости, с которой наша огромная страна мчалась к краху – 1991 году. Вот Войнович, его «Чонкин»: «Дела в колхозе шли плохо. То есть не так, чтобы очень плохо, можно было бы даже сказать хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже». Затем, описывая нефтяные проблемы, звенит нерв Высоцкого: «А ну, без истерик, мы врежемся в берег! – сказал командир». Главе «На пути к государственному банкротству» о валютном кризисе 1991 года предшествует вечный Шекспир: «Всей жизни у тебя на полчаса». И наконец глава «Крах» - о политэкономии провалившегося переворота - достаточно ехидно, хотя и не без горечи, предваряется симоновскими строками из военной поэзии: «Как я выжил, будем знать только мы с тобой…» Кстати, о войне. О Великой Отечественной Егор Гайдар тоже не забыл сказать в своей книге. «Апелляция к имперским символам величия – сильный инструмент управления политическим процессом. Чем больше официальная российская пропаганда пытается представить Великую Отечественную войну как цепь событий, ведущих к предзаданной и организованной вождем Победе, тем быстрее уходит память о сталинских репрессиях… Речь идет о человеке, который погубил больше наших соотечественников, чем кто бы то ни был в многовековой непростой истории России. Думаю, один этот факт достаточен, чтобы понять масштабы угроз, связанных с постимперским синдромом в нашей стране…» Комментарии в тему Евгений Ясин: - В новой книге Егора Гайдара поднимается исключительно важная тема для страны. К сожалению, не все труды Гайдара со вниманием прочитывается теми, кому следовало бы это сделать в первую очередь и не по одному разу. Какая-то часть общества поняла уже, что Гайдар всегда прав, но соглашаться с этим не хочет. При ознакомлении с заключительными главами книги у меня было ощущение, что голос автора перестал быть слышен – говорили только факты и документы. Валерия Новодворская: - Для меня сегодня новым оказалось то, что Советский Союз не контролировал ядерное оружие из Москвы. То, что его можно было запустить с места, для меня сюрприз! Наталья Фатеева: - Я член СПС, и потому я здесь. То, о чем говорит Егор Гайдар в своей книге, мы об этом догадывались, но другое дело – знать. Лучше знать, я считаю, всю правду, какой бы горькой она ни была. Цитатник «Такие решения, как назначения губернаторов, отмена выборов по одномандатным округам, введение 7-процентного барьера… - шаги, каждый из которых не является фатальным, а лишь создает риски для функционирования российской демократии. Однако вместе они обозначают путь к созданию системы, которую можно назвать …управляемой демократией или мягким авторитаризмом. Такие политические конструкции стабильны до тех пор, пока не столкнулись с кризисом, в первую очередь экономическим, требующим не просто молчаливой покорности, а поддержки общества. Здесь-то и выясняется, что получить от него такую поддержку им сложно. Это резко ограничивает возможности маневра именно тогда, когда он больше всего нужен и властям, и стране». Егор Гайдар («Гибель империи. Уроки для современной России». Москва, издательство «Российская политическая энциклопедия»).

БД: Повторение пройденного: Егор Гайдар как возможный лидер экономической оппозиции Автор: Антон Арнольдович Трофимов - заместитель главного редактора "Независимой газеты" 16.06.2006 Примечания: Оригинал статьи - http://www.ng.ru/politics/2006-06-16/3_kartblansh.html Прошедшая вчера в Москве двойная презентация новой книги Егора Гайдара «Гибель империи. Уроки для современной России» – событие явно знаковое. Знаковое в том смысле, что характеризует новую тенденцию во внутриполитической жизни нынешней России. «Когда мы сегодня обсуждаем проблемы российской экономической политики, важно понимать, что, если мы еще раз не хотим пережить экономическую катастрофу, надо знать ошибки, которые делал Советский Союз, – заявил вчера Гайдар, критикуя зависимость нынешнего экономического курса правительства от высоких цен на нефть. – Советский Союз легко адаптировался к тому, что экспортные доходы в конвертируемой валюте выросли с 8,6 млрд. долларов в 70-х годах до 45 млрд. долларов в 80-х. Он не смог приспособиться к тому, что они упали до 20 млрд. долларов». Эти слова директора Института экономики переходного периода – еще одним аргумент в пользу тех, кто сравнивает сегодняшние события в России с эпохой позднего застоя. Все больше и больше знаков указывают на то, что подобные исторические параллели не просто имеют право на существование, но могут быть единственным способом описать происходящее в стране. Но точно таким же аргументом можно считать и саму книгу Гайдара, и все другие его выступления и публикации последних двух-трех лет. Поскольку именно теперь на смену некогда активной политической оппозиции приходит оппозиция экономическая, один из флагманов которой, похоже, – автор книги «Гибель империи. Уроки для современной России». ...С 2000 года позиционировавшиеся в качестве оппонентов власти правые – те же «Яблоко» и тем более СПС – уверенно теряют как свой электорат, так и политическое влияние. За примерами далеко ходить не надо – достаточно посмотреть, кто из правых представлен в действующей Думе. Отдельные оппозиционные политики либо маргинализируются, либо примыкают к «правому крылу партии власти», эфемерность оппозиции которого сравнима разве что с эфемерностью организационной. На этом фоне все заметнее экономические оппоненты власти. Не критикуя ее прямо, они своими сухими выкладками и обоснованными прогнозами дают ясное представление о том, как далеко могут завести государство популистские действия и лозунги его нынешних лидеров. Такую роль последние два года играет бывший президентский советник Андрей Илларионов, в этот стан пришел основатель Высшей школы экономики Евгений Ясин – и, как уже говорилось, Егор Гайдар. К примеру, что касается Егора Гайдара, то нынешние его действия очень напоминают позицию молодого экономиста Гайдара лет 25 тому назад. Тогдашний активист КПСС, он действовал проверенными партийными методами – оппонируя власти изнутри, на языке цифр и расчетов. Собственно, не он один в ту пору действовал подобным образом. Достаточно вспомнить его товарищей по ленинградскому кружку экономистов, из которого вышли многие «младореформаторы» и успешные бизнесмены начала 90-х: Анатолий Чубайс, Алексей Улюкаев, Петр Авен, Илья Южанов. Да и те, кто в 80-х слушал лекции Евгения Ясина, тоже не могли не удивляться, насколько критически по отношению к тогда еще торжествовавшей генеральной экономической линии звучат его выкладки. События, сопровождавшие развал СССР, ставший главной темой очередной книги Егора Гайдара, вновь возвращают нас к историческим параллелям. Все названные люди в скором времени оказались среди скрытых политических критиков власти. Что можно наблюдать и сейчас: достаточно вспомнить судьбу Андрея Илларионова или политический дрейф Евгения Ясина. Но если проводить исторические параллели, нельзя не заметить важного отличия нынешней экономической оппозиции от ее предшественницы эпохи 80-х годов прошлого века. Отличия, способного сыграть существенную (если не сказать – трагическую) роль. Ленинградский экономический кружок – вот кто стоял за спиной Егора Гайдара. И это обстоятельство не могло не придавать ему уверенности в силах – как своих, так и соратников. Есть ли сегодня такая поддержка у директора Института экономики переходного периода? Или у бывшего президентского советника Илларионова? Или у научного руководителя ВШЭ Ясина? Наверняка на этот вопрос ответить трудно, но вряд ли кто-то возьмется с ходу назвать хотя бы пять имен известных последователей «экономических оппозиционеров». Но существование оппозиции обусловлено не только желанием ее представителей спорить с властью. Не менее важный фактор – наличие реакции с «той» стороны, которое не в последнюю очередь формирует и подтверждает сам факт наличия этой самой оппозиции. И вот с этим, похоже, проблем не возникает. Тот же Андрей Илларионов – хороший тому пример. И судя по всему, объекты критики «экономической оппозиции» хорошо понимают, насколько более реальную опасность для них представляют именно грамотные экономисты. В отличие от толпы демонстрантов с плакатами и шариками. Они-то пошумят и разойдутся, согласившись с хотя бы минимальным удовлетворением их требований. А оправдается негативный экономический прогноз – и ответить на это будет нечем.

БД: Мариэтта Чудакова 04.07.2006 Грани.ру Мариэтта Чудакова о новой книге Егора Гайдара "Гибель империи: уроки для современной России". Есть впечатление, что в последние годы жители России - не все подряд, а те, что относят себя к мыслящим, - резко разделились на две неравных доли. В одной (малой) доле - читают. Сейчас есть что почитать об истории и экономической жизни царской России, Советского Союза и о постсоветском времени вплоть до сего дня. Гуманитарная мысль, в отличие от советской эпохи, с ее тогдашним либо блудословием, либо попытками сказать хоть что-то серьезное, пряча мысль от цензуры за экивоками (еще немало тех, кто потратил на это запрятывание драгоценные годы жизни - нелегко, кстати, было возвращаться от экивоков к прямой речи), - под вопли о гибели культуры переживает подлинный подъем. Чтобы убедиться в этом, достаточно задержаться у полок книжного магазина - хоть полистать, если не хватит средств купить (книги, увы, дорогие). Беда и в дороговизне, и еще более в том, что книготорговцы не развозят этих книг по России, поскольку тираж меньше Донцовой для них нерентабелен, и все оседает по большей части в Москве и Петербурге. Так или иначе, толковые экономические, социологические, исторические и прочие работы выходят сейчас во множестве (помимо обильного печатного хлама и бессмыслицы - многие дорвались до печати). И люди из упомянутой малой части читают, думают над прочитанным, сопоставляют с увиденным, корректируют собственные оценки или, напротив, утверждаются в них и оттачивают аргументы в свою пользу. В другой - гораздо большей - части общества живут иначе. Там ничего серьезного давно не читают, хотя образования на такое чтение хватило бы. Не читают принципиально (во всяком случае книг - довольствуются в крайнем случае небольшими интернетными текстами). Вместо этого активно высказываются по самым разным вопросам истории и экономики - устно или на форумах. Здесь спорят исключительно обладатели доопытного знания, всё знающие заранее. Здесь не соотносят свой личный опыт с другим, свои представления - с фактами и цифрами, добытыми и предложенными к рассмотрению добросовестными профессионалами. Здесь возглашают и утверждают экономические, политические, исторические истины в последней инстанции. Всегда ли это безобидно? Вот вышла новая книга Егора Гайдара "Гибель империи: уроки для современной России" - подлинное событие в сегодняшней интеллектуальной жизни страны, поскольку ясно показывает огнеопасность некоторых сегодняшних ходячих и охотно везде повторяемых мнений. Очень сильная ее сторона, заставляющая думать, что тираж должен быть не 8 тысяч, а раз в десять больше, - исключительная простота и ясность авторского изложения. В сущности это книга для умных старшеклассников - и как раз впору той группе соотечественников, которая относится к читающим. "Империи распадаются... Эксплуатация постимперского синдрома - эффективный способ получить политическую поддержку". Не на этой ли полусознательной вере в то, что наш нынешний президент тяготеет к восстановлению советской империи - глядишь, и восстановит, - основана часть его рейтинга? Сама тема империи, державы (полюбившееся слово, любимый, хоть смутный, образ) - сейчас едва ли не самая актуальная. "...Концепция империи как государства мощного, доминирующего над другими народами, - продукт, продать который так же легко, как кока-колу или памперсы. Чтобы рекламировать его, интеллектуальные усилия не требуются (здесь и далее курсив наш. - М.Ч.)". Знай нутром и повторяй, по возможности с надрывом, что развалили мощную богатую страну, которую "все боялись", - и люди к тебе потянутся. "Проблема страны, столкнувшейся с постимперским синдромом, в том, что разжечь чувство ностальгии по утраченной империи легко. Призывы к ее восстановлению на практике нереализуемы. Сказать "восстановление империи - благо для народа" нетрудно. Этот лозунг обречен на популярность. Но реальность в том, что возродить империю невозможно". Правда, случаи были. Гайдар показывает - не дай Бог пытаться повторить. "Уникальный случай - восстановление в иных, коммунистических, почти неузнаваемых формах Российской империи в 1917-1921 гг. Это исключение, здесь все дело именно в иных формах (выделено автором), которые-то и слово "восстановление" строгого исследователя заставят взять в кавычки. СССР возник в результате братоубийственной Гражданской войны, невиданного в истории террора и гибели миллионов людей. В подавляющем большинстве случаев реставрация империй... невозможна". Постимперский синдром - "это болезнь. Россия проходит через ее опасную стадию. Нельзя поддаваться магии цифр, но то, что крушение Германской империи отделяло от прихода Гитлера к власти примерно 15 лет, - столько же, сколько отделяет крах СССР от России 2006-2007 гг., заставляет задуматься". В другом месте книги к магии добавлена и такая цифра: возвращение имперской символики в Германии - через восемь лет после краха в мировой войне, в России после краха СССР - через девять (сталинский гимн в функции государственного). Весьма и весьма тревожный абсурд сегодняшней ситуации заключается в том, что кому-то эта параллель только в радость. Осознанной цели у многих даже и нет, а - радостная щекотка. Как в анекдотах про сумасшедших. У политиков цели ясные. "...Социальная боль, порожденная проблемами разделенных семей, мытарствами соотечественников за рубежом, ностальгическими воспоминаниями о былом величии, привычной географии родной страны, уменьшившейся, потерявшей привычные очертания. Эксплуатировать эту боль в политике нетрудно. Произнеси несколько фраз, суть которых в том, что "нам нанесли удар ножом в спину", "во всем виноваты инородцы, которые расхитили наше богатство", "теперь мы отберем у них собственность и заживем хорошо", - и дело сделано. Эти фразы не надо выдумывать самому, достаточно прочесть учебник, посвященный нацистской пропаганде. Успех обеспечен. Это политическое ядерное оружие. Его редко применяют. Конец тех, кто его использует, как правило, трагичен. Такие лидеры приводят свои страны к катастрофе. К сожалению, в России в последнее время ящик Пандоры оказался открытым". Это не страшилки, не "взятие на испуг". Ситуация в нашей стране постепенно переходит в ту стадию, где слово становится делом. Почему же почва оказалась столь рыхлой, не держит здание демократии? Почему столько людей оказались столь податливыми ко всякой державной чепухе? В 1930-е и до смерти Сталина "основа устойчивости коммунистического режима - страх общества перед властью... В 1960-х годах страх перед массовыми репрессиями уходит в прошлое. Отказ от государственного террора... со временем оказывает влияние и на поведение населения. Режим воспринимается как данность, но не внушает панического ужаса". С этого времени "экономическая система трансформируется, формируется в то, что Виталий Найшуль назвал "экономикой согласования", автор же книги - "системой иерархических торгов". "Аргументы вышестоящего органа - находящиеся в его распоряжении ресурсы, возможность применения санкций..." Аргументы подчиненных, совслужащих разных уровней - "информация о реальных производственных проблемах и возможностях... Она доводится до начальства в ограниченной мере". Что это значит? К концу советской эпохи давно уже потерялось представление о действительном положении вещей. Это была маленькая месть тех, кому постоянно недоплачивали, кого лишали возможности купить элементарные продукты и хозтовары, не говоря уже о прочих свойствах рабского существования: "А зато мы вам что хотим, то и скажем, а что не захотим - утаим!" Отсюда и памятное "они делают вид, что нам платят, а мы делаем вид, что работаем". Могло ли все это пройти бесследно? Не только впиталось в плоть и кровь за долгие десятилетия, но вьется невидимыми частицами в семейной, уличной, любой атмосфере, окружающей тех, кто в то время не жил. А что вообще представляла собой рухнувшая империя, тоску по которой внушают в семьях и тем, кто ее не видел? Как исторически оценить "великие стройки социализма", о которых тоскуют те, кто не хочет узнать наконец, что же из всего этого на деле вышло. "Многие проекты, в которые вкладывались значительные ресурсы, оказывались либо малоэффективными, либо бессмысленными. Характерный пример - мелиоративное строительство. По объему капитальных вложений эта отрасль опережала легкую промышленность". Что получилось? "Результаты этой циклопической деятельности были скромными. С течением времени объемы выбывающих орошаемых и осушенных площадей почти сравнялись с объемами вводимых". К концу 80-х "каждый пятый гектар орошаемых земель засолен... По этой причине в 1986-1988 годах в целом по стране выбыло около 2 млн гектаров". И насчет экологических угроз. "Реальностью советской экономики были острые экологические проблемы. Характерный пример этого - многолетнее и масштабное использование в СССР ДДТ, после того как он был запрещен в развитых странах... После подписания соглашения о запрещении химических вооружений надо было использовать созданные в 1940-1950-х годах мощности по его производству. Жертвами пищевых продуктов, содержащих ядохимикаты, как показали результаты закрытых разработок середины 80-х годов, оказались десятки миллионов человек". Это к вопросу о "России, которую мы потеряли". Михаил Сергеевич Горбачев, начавший перестройку, закончить ее не мог: потенциал реформатора был исчерпан, вступили в действие стереотипы генерального секретаря. На фоне падения цен на нефть и исчерпанности валютных резервов (в книге все это показано в цифрах - с предельной убедительностью) он не мог решиться их ломать. "Казалось бы, столь катастрофическая ситуация с валютой должна была побудить советских руководителей позаботиться о всемерном сокращении валютных расходов. Отнюдь нет. Им и в этих условиях казалось невозможным отказаться от финансирования масштабной внешнеполитической деятельности". Заведующий международным отделом ЦК КПСС Валентин Фалин в декабре 1989 года напоминает своему ЦК, что Польша и Румыния с конца 1970-х, а Венгрия, "сославшись на валютно-финансовые трудности", - с 1987 года прекратили участие в Международном фонде помощи левым рабочим организациям (объяснять про эту "помощь", наверное, не нужно; некоторые страны до сих пор результаты наших провокаций - чтоб красный флажок повсюду стоял! - расхлебывают). В 1988 и 1989 годах, сообщает Фалин, и компартии Чехословакии, Болгарии и ГДР (там она называлась "социалистическая единая") "без объяснения причин уклонились от внесения ожидавшихся от них взносов, и Фонд формировался целиком за счет средств, внесенных КПСС". Какие еще объяснения? Начали разгребать "социалистические" завалы - забрезжило возвращение к нормальной жизни. Тут не до оброка в пользу зарубежных "друзей" (официальный был термин) - леваков, террористов и полутеррористов. Но не таковы мы, советские. Солидарность важнее нужд своего народа. Уже в 1989 году, когда вроде бы пора было опомниться, передано "73 коммунистическим, рабочим и революционно-демократическим партиям и организациям... 20,5 млн долл. Партии, на протяжении длительного периода регулярно получающие определенные суммы из Фонда, высоко ценят эту форму интернациональной солидарности, считая, что ее невозможно заменить никакими другими видами помощи". Ну еще бы! На замену душеспасительными брошюрами они не согласны. Варшавский блок распадается, СССР трещит по швам, с эффективностью социалистического планового хозяйства все уже ясно - кого и зачем наша власть продолжает подкармливать за наш счет? Могло ли все это закончиться иначе, как крахом империи? Но нечитающие люди понять этого не могут. Не могут они оценить роль Ельцина и Гайдара, отважно взявших в руки ситуацию - и не испугавшихся ответственности. В одной из солидных газет появилась недавно короткая рецензия на книгу Гайдара. На форуме - 300 отзывов не читавших самой книги. "...Напрашивается мысль, что эта книга - злобная клевета бывшего госчиновника, отстраненного от кормушки". Пишущий - он не одинок! - совершенно не представляет себе - ну, видимо, по особенностям своего опыта и мышления не может представить, - что в сегодняшнем мире крупному ученому, вообще человеку с прекрасной головой совершенно не требуется и не хочется быть "у кормушки". Что за нее держатся те, кто не может зарабатывать деньги напряжением творчества, научной мыслью - просто по неспособности. Такие же малоспособные люди, находящиеся в силу жизненных обстоятельств не "у кормушки", действительно глубоко уверены, что люди, уже побывавшие близ нее, только о том и думают, как к ней вернуться. Ведь их родителям, а потом и им самим внушали в советское время, что все равны. И они не могут представить себе (может, впрочем, и хорошо - некоторые могли бы этого и не перенести), что есть люди намного умнее и талантливей их. Как пишет один из здравомыслящих участников форума, "а Гайдара судить сейчас - дело неблагодарное. Судить его может только человек равного с ним масштаба". Но в том и проблема: понять масштаб Гайдара - это тоже требует масштаба. Другой из участников форума с горечью пишет преуспевшей в постсоветское время женщине: "...У вас не было еще одного крайне депрессивного чувства - осознания напрасно прожитой жизни". Так не надо было напрасно жить. Не рассказывайте только, что, находясь не в советском концлагере, нельзя было жить не напрасно! Но разумные люди еще сохранились в нашем отечестве. Оин из них замечает: "...Ну да, конечно, кто же не знает, как грамотно провести реформы в такой стране, это ж проще некуда, как два пальца об асфальт... это только Гайдар такой неквалифицированный, а мы все с вами - просто ух! нам бы доверить - эх, жаль, не догадались в свое время... вообще я заметил, что больше, чем по проведению экономических реформ, специалистов только по выведению нашей сборной в финальную часть чемпионата мира..." Еще раз - к тому, какую блестяще работавшую советскую промышленность "развалили" Ельцин с Гайдаром. "В расчете на единицу конечного продукта СССР расходовал в 1980 году стали - в 1,8 раза больше, чем США, цемента - в 2,3, минеральных удобрений - в 7,6 раза, лесопродуктов - в 1,5 раза. СССР производил в 16 раз больше зерноуборочных комбайнов, чем США, при этом собирал намного меньше зерна и поставил себя в зависимость от его поставок по импорту". И прогнозы. "По состоянию на сегодняшний день риски дестабилизации положения в России намного ниже, чем те, которые существовали в начале 80-х. Мы назвали политический режим мягким авторитаризмом. В нем есть еще немало элементов свободы и гибкости. Это обнадеживает... В России функционирует рыночная экономика, несопоставимо более гибкая, чем социалистическая... Но все же это не значит, что риски... исчезли. И, если вернуться к началу книги: "Правда о причинах и механизмах крушения Советского Союза, на мой взгляд, в системном виде не сказана... Легенда о процветающей могучей державе, погубленной врагами-инородцами, - миф, опасный для будущего страны... Не хотелось бы повторять ошибки, сделанной немецкими социал-демократами в 1920-х годах. Цена подобных ошибок в мире, где есть ядерное оружие, слишком высока". Мы хотели бы выделить в богатой мыслями и фактами книге именно это предупреждение. Наступает в постимперской жизни момент, когда державническая болтовня становится опасной. Когда шапкозакидательские разговорчики о том, как бы к нам всех снова присоединить и славно зажить, надо прекращать - поняв, что брезжит там, впереди, если недержание речи продолжится. Когда, оглянувшись на историю ХХ века, следует вспомнить: спички детям не игрушка.



полная версия страницы